Захар Прилепин ходит по кругу - «Культура»

Писатель считает, что история повторяется, а события в современной России очень похожи на то, что происходило в XVII веке

«Несмотря на то, что я ваш сосед, живу в Нижегородской области, в глуши, маленьком селе, ни разу в жизни не был в Казани. Это недочет, позор. В Париже был более 50 раз, во многих городах России был по 30—40 раз. А что касается Казани, то всегда пролетал мимо», — с этих слов Захар Прилепин начал презентацию своей книги «Тума» в Национальной библиотеке РТ. Писатель обещал вернуться, прогуляться по Казани и погрузиться в историческую составляющую города. Особенно в контексте его новой книги. Что рассказывал Прилепин о романе «Тума» и почему для него это история не про XVII век, а про современность — в репортаже «Реального времени».

Степан Разин и мушкетеры

Роман «Тума» Захар Прилепин закончил совсем недавно. Как признался сам автор, текст писался долго, а в печать вышел стремительно. В Казани прошла уже третья презентация книги — после Москвы и Нижнего Новгорода. На встрече Прилепин рассказал, что страсть к истории XVII века у него началась не со взрослой осознанности, а почти с детского потрясения. «Историей XVII века болею очень долгие годы. Если точнее, то лет с 13—14. Тогда я заболел, взял из папиной библиотеки какую-то книгу, она оказалась по XVII веку. Начал читать. Меня это так поразило и потрясло. История казачества XVII века и все сопутствующие тому периоду вещи: конечно же, Степан Тимофеевич Разин, так называемое воссоединение Украины с Россией, запорожское казачество, раскол, Никон, протопоп Аввакум», — вспоминал Прилепин.

События той эпохи, по словам писателя, поразили своей насыщенностью, конфликтами, трагедиями. Но при этом, как отметил Прилепин, в массовом сознании этот век практически стерт. Он заметил: «Вроде бы XVII век, вроде бы Русь, вроде бы не так давно, всего 350 лет назад, но почему-то в национальном самосознании эта эпоха не слишком серьезно закреплена». Из всех имен и сюжетов этого времени в обиходе только формула: Степан Разин утопил княжну и бунтовал. Остальное — как будто в тумане, удивлялся писатель.

Чтобы объяснить, насколько эта забывчивость парадоксальна, Прилепин прибегнул к сравнению с западной культурой. На сцене всплыли мушкетеры, пираты и капитан Флинт: образы, знакомые каждому школьнику. «В книге «Три мушкетера» Александра Дюма для современных людей все типажи героев понятны, они кажутся родными и близкими, как будто наши товарищи. Миледи, Ришелье и Людовик. Вся история близка. Но между тем Д’Артаньян и Степан Разин — ровесники, они современники. Д’Артаньян был постарше, но они могли бы встретиться. Мушкетеры Д’Артаньяна и казаки Разина могли воевать в одних местах. Удивительно, что Д’Артаньян близок для русского человека, а Разин — далек», — отметил Прилепин.

Эту же мысль он продолжил, обратившись к пиратской мифологии. Через десятки книг, фильмов, экранизаций и мультфильмов капитан Флинт стал понятен и привычен. А ведь он тоже современник Разина. «Капитан Флинт нам понятен, а Аввакум и Разин — где-то во тьме веков, в дымке плывут куда-то, но в сущности не очень понятно, что им надо было», — сказал писатель.

Впрочем, по словам Прилепина, такая амнезия началась не вчера. Даже в советские времена XVII век не входил в список «понятных» и «любимых» эпох. В фокусе тогда были либо сказания Древней Руси, либо блистательные дворцовые перевороты XVIII века, либо литературно-бальный XIX век. «Советский человек, видимо, тосковал по вельможному лоску, глянцу», — заметил он. Были понятны и князья, и корнеты, и графини. Даже смута и ополчение Минина и Пожарского получали свою долю внимания. А вот с Московской Руси — проседание. После Ивана Грозного и до Петра — белое пятно.

И это, по словам Прилепина, особенно обидно, потому что история казачества XVII века — это настоящая военная сага. Причем не романтизированная, как у Шолохова, а куда более суровая. Он напомнил, что у большинства людей казачество ассоциируется с образом Мелехова из «Тихого Дона» — с вилами, пашней и рыбалкой. Но в XVII веке все было иначе. «История, описанная Михаилом Шолоховым в романе «Тихий Дон», не имеет никакого отношения к тому казачеству, которое было в XVII веке», — сказал Прилепин.

Реальные казаки той эпохи не владели никаким «диким полем», именно так, по словам писателя, казаки называли степь. Они ютились на островках Дона, которых было не более десятка. Все казачество — 5, 7, 10, максимум 20 тыс. человек. И все их существование — это война. Буквально ежемесячная, непрестанная, с ногайской ордой, крымскими татарами, османами. Война за выживание, за то, чтобы не быть сбитыми с Дона. И чаще всего — не на лошадях, а на судах, каюках, стругах. «Эта история страшнее, чем любая Спарта. Кромешная, непрестанная, жуткая война, война, война. И великое пассионарное становление казачьего племени», — добавил Захар Прилепин.

Масштаб походов тех лет, как подчеркнул писатель, не уступал знаменитым рейдам пиратов в Карибском море: «Мы совершенно не представляем, какое количество столь же блистательных, столь же страшных, столь же жутких и кровавых походов совершили донские и совместно с ними днепровские и запорожские казаки». Они доходили до Стамбула, шли по морям, участвовали в ожесточенных сражениях, побеждали, терпели поражения. Но вся эта фактология, по словам Прилепина, не стала частью коллективной памяти.

Потому, объяснил Прилепин, роман «Тума» и родился — как попытка эту историю приблизить. Рассказать о том, что казачество XVII века — это не пыль в архивах и не пара строчек в школьной программе, а живая и важная часть общего прошлого. «Я поставил перед собой такую цель — эту историю приблизить, чтобы мы ее разглядели, что она не такая далекая, что это крайне любопытно, что это очень важно», — сказал Прилепин.

Хождение по кругу

По словам Захара Прилепина, идея романа родилась в обсуждениях с наставниками. «Несколько раз я слышал, как Александр Андреевич Проханов, мой учитель, говорил: «Захар, нам нужен эпос, нужен большой текст, такой как «Хождение по мукам», как «Тихий Дон», как «Война и мир», нужен эпос, осмысляющий те времена», — вспоминал он. Эти слова остались в памяти, но созреть к ним нужно было самому.

Решающий момент наступил после покушения. «После взрыва, когда лежал со своими 13 переломами в больнице, я вдруг понял, что могу этот эпос написать. Но не из дня нынешнего, а из XVII века», — рассказал Прилепин. Писатель вспомнил известную формулу о времени в России, которое будто не движется. Он подчеркнул: «Это, кстати, не я придумал, это у нас многие либералы говорили с негативной коннотацией, что мир движется вперед, а время в России стоит на месте».

Прилепин сопоставил две эпохи — XVII век и сегодняшний день — и увидел в них сходство. «Те же самые события, те же самые территории, те же самые человеческие типы, те же самые противоречия между Западом и Востоком мы переживаем заново, подетально», — сказал Прилепин. История, по его наблюдению, движется по спирали — или вообще по кругу. Чтобы это объяснить, Прилепин обратился к наследию филолога Дмитрия Лихачева. «Изучая древнерусскую литературу, он сделал уникальный вывод. Лихачев говорит: обратите внимание, что в IX, X, XI веках у русской словесности, в отличие от европейских литератур, не было понятия прогресса», — пересказал идею Лихачева Прилепин.

В европейской культуре уже тогда говорили о развитии, улучшении общества, цели движения вперед. В русской традиции, по словам Прилепина, было совсем иное представление. Это не стремление к новому, а попытка быть достойным прошлого. «Быть достойными тех первых князей, которые когда-то собрали Русь. Быть достойными Рюрика, Елены, Святослава и всех иных. Быть как «передние» князья», — объяснил писатель. Так формировалась логика круга: один и тот же текст — буквально — переписывался веками. «Они из года в год, из десятилетия в десятилетие, из столетия в столетие переписывались друг за другом один и тот же текст, добавляя какие-то новые события». По словам Прилепина, «у них было представление, что ничего никуда не развивается, просто мы живем на этой территории, ходим по кругу и решаем проблемы этой территории, географические, метафизические, какие угодно».

Он провел параллель с современностью: «По сути, история ходит по кругу. И так было у древнерусского человека. Отчасти, возможно, это осталось и по сей день». Такой подход он назвал ироничным, но признал в нем различие между Россией и Западом: «Если есть прогресс, значит, он куда-то движется. Как мы знаем, он движется в сторону неизбежного апокалипсиса. А мы — нет, мы просто ходим по кругу, никакой апокалипсис нам не грозит, потому что у нас все время одно и то же воспроизводится».

Все эти умозаключения привели Прилепина к роману «Тума». «Собственно говоря, что означает слово «Тума»? «Тума» — это казачий ребенок, родившийся от казака и матери-полонянки», — объяснил название романа писатель. Такая женщина могла быть татаркой, гречанкой, еврейкой, османкой или арабкой. Это и есть суть, по словам Прилепина, казачьего мира — многослойного, противоречивого, перемешанного. «Это изначально сложно конфессиональное, сложно этническое варево донского казачества, в полной мере не разгаданное и не сформулированное», — отметил писатель.

Он напомнил, что казаки играли ключевую роль в завоевательных походах — не только в Сибири, но и в Казанском и Астраханском ханствах. «Казачество участвовало и в казанском походе Грозного. Затем они были главными акторами присоединения Астраханского ханства», — рассказал Захар Прилепин. Но писатель считает, что казаки были не просто завоевателями: «Они приходили туда не как чужие, они приходили туда в том числе и как свои». Так, при взятии Азова, по словам Прилепина, казаки действовали вместе с астраханскими татарами.

350 лет спустя

По мнению Захара Прилепина, ключевые события XVII века на территории Малороссии, как тогда называли эти земли, удивительным образом совпадают с происходящим сегодня. В те годы, напомнил писатель, запорожское войско находилось в составе Речи Посполитой. Недовольство населения порядками, унижением, религиозным и национальным, достигло предела. Это привело к восстанию Богдана Хмельницкого 1648 года. «Оно, по сути, соприродно тому восстанию, которое подняли в 2014 году», — сказал Прилепин. Он подчеркнул, что и тогда, и сейчас речь идет об освободительном движении, которое длилось годами: шесть лет в XVII веке, восемь лет в XXI. В обоих случаях военные действия шли против «европейских партнеров» России, отметил он.

Писатель провел параллели и между политической ситуацией в Москве тогда и сейчас. В 1650-х, напомнил он, Россия еще не оправилась от Великой Смуты — с момента захвата Кремля поляками, правления Лжедмитрия II и разорения Руси прошло лишь 33 года. «Как у нас 33 года прошло после, собственно, перестройки и той череды войн, которые произошли на территории бывшего Советского Союза, Приднестровья, Абхазии, Осетии и так далее и тому подобное», — подчеркнул Прилепин. Тогдашние бояре, по его словам, советовали царю Алексею Михайловичу не вмешиваться в дела Украины. Аргументы звучали так: казаки ненадежны, экономику надо поднимать, ресурсов недостаточно. Прилепин провел здесь прямую аналогию с современной российской властью: «И в наши дни, в последние 10—11 лет, то же самое Владимиру Владимировичу Путину говорила часть элиты, наши финансисты, что не будем с этим связываться, пусть они сами решают свои проблемы».

Но и тогда, и теперь, по словам писателя, лидер страны пошел против финансово-политического мнения. «Алексей Михайлович пошел наперекор боярской и финансовой аристократии. И в наше время Владимир Путин сказал, что нет, все-таки будем пытаться решить эту проблему», — заявил Прилепин. Писатель подробно рассказал, как в XVII веке Москва все же ввела войска. Начало кампании было стремительным. Далее события, по утверждению писателя, развивались по одинаковому сценарию. В обеих ситуациях — в XVII веке и в наши дни — сначала были быстрые успехи, а затем началось отступление. Тогда Россия ввязалась в войну не только с поляками, но и со шведами. Наступил период отката. «Мы начали откатываться обратно на левобережье. Поняли, что и левобережье тоже с большим трудом удерживаем», — привел пример Прилепин.

Затем, по его словам, начались переговоры. Как в XVII веке, так и в XXI. «И тут мы в этой точке застываем», — добавил Захар Прилепин. Особенно показательна, по мнению писателя, продолжительность конфликта. «Очень часто сегодня спрашивают: Захар, а сколько война еще продлится? Говорю, сколько продлится сейчас — не знаю, но в XVII веке она шла 13 лет, с 1654 до 1667 года», — сказал Прилепин. При этом результат тех событий, по его мнению, часто интерпретируют некорректно. В исторической памяти они остались как «воссоединение Украины с Россией», хотя фактически это был частичный успех. «Мы тогда не смогли завоевать правобережье», — пояснил он. Войско Запорожское разделилось. Правобережная часть осталась с Польшей и Европой, левобережная — присоединилась к России.

Прилепин отметил, что аналогии становятся особенно наглядными при внимательном изучении деталей. «Когда смотришь на эти события, думаешь: о боже мой, надо же, вроде 350 лет прошло, а совпадает буквально подетально», — сказал он. Смута, восстание, ввод войск, быстрый успех, откат, переговоры — все этапы, по его словам, повторяются.

Степан Разин против системы

По мнению Захара Прилепина, восстание Степана Разина до сих пор трактуется диаметрально противоположно. До революции оно считалось просто «бессмысленными буйствами черни, которая хотела все на свете уничтожить и сжечь», в советское же время — крестьянской войной, направленной на «освобождение угнетенных». Ни то, ни другое не отражает полноты картины, считает писатель. «Я не скажу, что правда где-то посередине, я вообще эту фразу не очень люблю. На самом деле, там были другие, не менее важные составляющие», — пояснил он.

Одной из ключевых причин, по его словам, стал религиозный раскол. Прилепин напомнил, что после реформ патриарха Никона огромную часть населения — «треть, половину, может быть, больше половины» — фактически объявили вне закона: «Если вы не принимаете новый обряд, значит, вы вне закона». Это, по его словам, был не просто церковный конфликт, а «крах национального самосознания». Православная церковь в то время имела колоссальное значение для людей, и изъятие их из «официальной обрядовой системы» оказалось травмой.

При этом Никон, по словам Прилепина, не был человеком с узколичными амбициями: он хотел создать единую обрядовую систему для всего восточного христианства. «Он был нацелен на экспансию, он был нацелен на то, чтобы стать вселенским патриархом, который будет и для поляков, и для словаков, и для малороссов, и для молдаван», — пояснил спикер. Но столкновение этих двух векторов — желании сохранить старое и стремлении к расширению — и привело к трагичным последствиям: «Они столкнулись и породили совершенно неожиданные и страшные результаты».

Книга «Тума», по признанию автора, стала ответом на частые вопросы: зачем писать о таком герое, как Разин, которого нередко называют просто бандитом? Прилепин ответил так: «Зачем люди пишут и думают о Спартаке уже далеко не одно столетие? Или почему так важна для массового сознания фигура Робин Гуда или Че Гевары?» Все эти образы — архетипы. По мнению Прилепина, в каждом народе существуют две фундаментальные фигуры, формирующие национальное сознание: государственный лидер и бунтарь. «Это фигура государя, собирателя, персонажа как бы системообразующего толка, и фигура правдоискателя-бунтаря. Вот они две создают ту самую гармонию в национальном сознании», — объяснил он.

Особенно важно, по словам Прилепина, что Василий Шукшин, один из важнейших русских режиссеров и писателей, видел в этих образах основу всей русской истории. Он всю жизнь хотел снять фильм о Степане Разине. «Шукшин говорил, что для России важны две фигуры — Петр Великий и Степан Разин. Он считал, что мы живем в мире, который две эти фигуры сформулировали и сформировали», — сказал Прилепин.

Историческое значение Разина, по мнению писателя, подтверждается не только литературой, но и фольклором. «Песен о Степане Разине сотни, даже не десятки, а сотни», — подчеркнул он. Прилепин вспоминал и «наше все». Когда Пушкин был молод, он слышал их повсюду: от Астрахани до Мурманска, от юга до поморов. Поэт был поражен масштабом этого явления. Прилепин процитировал: «Пушкин в свое время написал, что Разин является главным поэтическим лицом России». Ни один другой исторический персонаж, по его словам, не получил такого отклика — ни Ермак, ни Петр I, ни даже Владимир Красное Солнышко.

В этом феномен Разина, считает автор «Тумы». «Человеку, задавшему вопрос, говорю: а что у нас народ невменяемый, если он 350 лет пел об этой фигуре, что такого в нем было, что это была за невероятная сила харизмы, которая сохранилась и несла этот энергетический сгусток через столетия?» — сказал Прилепин. Если фигура Разина была важна для Пушкина, Есенина и Шукшина, ее невозможно свести к криминальной биографии. «У нас люди русские не поют про бандитов по 350 лет», — подчеркнул писатель.

История Степана Разина, по словам Прилепина, неразрывно связана с территорией Украины. Именно через эту тему он начал искать объяснение, почему в XVII веке Украина раскололась. «Почему именно тогда она в первый раз распалась на две части? Одна часть пошла к России, а другая часть не пошла к России. В чем были причины этого?» — обозначил он один из ключевых вопросов книги. Прилепин напомнил, что Разин участвовал в русско-польской войне за воссоединение Украины с Россией. «Нашлись документы, что Разин был сначала десятником, а потом сотником», — отметил писатель.

Но главное открытие, по словам автора, касается биографии Разина до начала восстания. «Он до этого был профессиональным дипломатом и полевым командиром. Очень успешным дипломатом. По запискам иностранцев, которые с ним лично общались, владел шестью или восьмью языками», — сказал Захар Прилепин. И отметил, что это радикально меняет представление о Разине. Завершая тему, Прилепин провел параллель с другой фигурой — современником. «Степан Разин вызывает ассоциации с другой фигурой, это Евгений Пригожин», — сказал писатель. По его словам, Пригожин был «большой государственный человек», с которым он был «знаком, даже, можно сказать, дружен». Прилепин напомнил, что Пригожин, «между прочим, совершил семь переворотов в Африке».

Захар Прилепин выразил надежду, что его рассказ привлечет внимание к книге. Дело за малым — осилить почти 700 страниц текста, написанного в довольно своеобразном стиле, с множеством витиеватых и закрученных фраз.

[b]Екатерина Петрова[/b] — литературная обозревательница интернет-газеты «Реальное время», ведущая телеграм-канала «Булочки с маком».

Подписывайтесь на
телеграм-канал,
группу «ВКонтакте» и
страницу в «Одноклассниках» «Реального времени». Ежедневные видео на
Rutube,
«Дзене» и
Youtube.