«Будет и черный рынок протезов, и убивать за них тоже будут — вполне реальный сценарий» - «Медицина»

Глава «Моторики» Илья Чех — о будущем протезирования

Сегодня отмечается День рождения бионики как науки — 60 лет назад в США прошел первый симпозиум по этой теме. Сейчас одно из наиболее динамично развивающихся направлений бионики — создание протезов, и, как отмечает глава российской компании «Моторика» Илья Чех, мы имеем все шансы застать тот день, когда искусственные конечности смогут превзойти по всем параметрам настоящие. Об этом, о будущем с «улучшенными» людьми и о ситуации с россиянами-киборгами сегодня — в интервью «Реального времени».

Что умеют протезы сейчас

— Расскажите, пожалуйста, что из себя представляют современные бионические протезы и что они умеют?

— Если говорить о самых современных, то на сегодня, в принципе, существуют протезы, которые могут механически восполнить все движения рук — ловкость пальцев, движения отдельных фаланг, в том числе сложные движения. Но такие протезы выполнены пока как лабораторные, опытные образцы, а для проверки возможностей современной механики и реализации таких изделий пока недостает интерфейсов, которые бы позволяли управлять всем этим многообразием.

Механические протезы достаточно совершенны, но с точки зрения системы управления мы не умеем настолько распознавать команды мышц или нервной системы и управлять всеми суставами. То есть протез воспроизводит только заранее запрограммированные движения, на выполнение которых человек дает одну-две команды.

— Команды? Как они отдаются?

— Самый распространенный способ — это когда человек, даже если у него нет руки, выполняет такой «фантомный» жест. Специальные датчики считывают электрический потенциал и пытаются распознать это движение или жест. Есть в качестве лабораторных экспериментов и научных проектов управление и от энцефалограммы, когда непосредственно считывается моторная кора головного мозга с помощью специального нейроинтерфейса. Но там пока очень ограниченный набор команд.

— Эти проблемы должны разрешиться с планомерным развитием уровня техники, и такие протезы точно появятся на рынке? Или есть фундаментальные проблемы?

— Такие протезы точно появятся. В принципе, с точки зрения технологий распознавания мозговых импульсов и с точки зрения инвазивных технологий для считывания более мелкой моторики базовые технологии уже разработаны и тестируются, сейчас вопрос только в их постепенном развитии и улучшении. Увеличить надежность, безопасность и так далее. Я думаю, что еще 10—15 лет, и мы увидим на рынке протезы, которые смогут управлять отдельными движениями.

— Недавно анонсированная разработка Илона Маска, чип Neuralink (имплант для связи мозга с компьютером, — прим. ред.) тоже из этой сферы?

— Безусловно, но это тоже пока не для потребителя. Они разрабатывают интерфейс пока для сугубо научных исследований, лабораторий. Но да, они закладывают фундамент, на базе которого будут формироваться разработки для потребителя.

— «Моторика» такие разработки ведет?

— У нас есть проекты по инвазивным технологиям вместе со «Сколтехом». Пока что больше на стадии чисто научного исследования — изучение того, что есть в мире, какие-то эксперименты здесь, понимание некоей будущей архитектуры и прочее.

Нужно гигантское количество денег, чтобы этим заниматься. Поэтому мы занимаемся этим в таком режиме, смотрим на все научные команды, которые этим занимаются в России, и стараемся держать руку на пульсе, чтобы вовремя вписаться в эту историю с точки зрения именно продуктового решения.

— А много, кстати, в России команд, которые занимаются разработкой каких-то решений, связанных с протезами?

— Если взять очень широко, все стартапы всех стадий, то я думаю, что 10—15 команд наберется. Про производство — есть несколько команд, но там дальше штучного производства не пошло.

Протезирование будущего — так же легко, как пирсинг

— Вообще темой протезирования я заинтересовался после того, как несколько лет назад играл в серию Deus Ex. Полагаю, в «Моторике» следят за миром компьютерных игр — видел у вас разработку протеза с символикой Dishonored…

— Мы сейчас, кстати, будем партнериться с Cyberpunk 2077, делать под них протезы.

— Это мощно, кстати. Как вы знаете, в Deus Ex описывается мир с развитой и относительно доступной технологии протезирования. Действие там начинается с 2027 года — вообще недалекое будущее. Люди там могут заменить, «улучшить» практически любую часть тела и активно этим пользуются. Появляется такой класс «улучшенных» технически людей. Насколько от нас далеко такое будущее и возможно ли вообще оно?

— Если брать прямо полноценно тот мир — то достаточно далеко, потому что там довольно глубокие интеграции с биологией человека, с нервной системой. Там практически все органы можно модифицировать. Это реально перспектива нашего века, но уже ближе к концу. Примерно 50—70 лет, раньше вряд ли настолько глубоко мы сможем это реализовать. Плюс опять же есть опция развития цивилизации так, что такие технологии будут запрещены — Deus Ex как раз и поднимает этот момент с точки зрения этики.

— Вы ранее упоминали, что все-таки в обозримом будущем появятся такие люди, которые будут заменять органы на протезы не из-за травмы, а чтобы улучшить себя. Насколько это будет этично?

— Вопрос этики такой очень пространный. Это желание и решение каждого человека. Если он хочет, то он это делает. Это как татуировки, как пирсинг. В конечном этапе такие модификации будут доведены до уровня татуировки: ты приходишь в ТЦ, что-то поменял, что-то проапгрейдил и так далее. Я думаю, что это в таком ключе все будет развиваться.

— Но разница как раз в том, что татуировка не дает каких-то преимуществ человеку. А такие протезы будут давать — делать сильнее, умнее. Появляется новый класс сверхлюдей, которым будет доступно то, что недоступно обычным людям.

— Да, совершенно верно. В том числе будет и черный рынок таких модификаций, и убивать будут за них — это вполне реальный сценарий будущего.

В мозг и в глаз

— Если взять более близкий вопрос — чипирование. Я говорю не про теорию заговора, а про то, что кто-то вживляет себе чипы, чтобы, например, платить через NFC. Что еще полезного может дать чипизация сейчас и в ближайшем будущем?

— Сейчас у чипов достаточно ограниченный функционал, это те же NFC-метки — максимум записать какой-то пропуск, какую-то информацию о себе, группу крови, диагнозы. В принципе, любую информацию можно записать. Но этим все и ограничивается, это такая лайтовая модификация себя. У меня партнер с таким чипом ходит, собственно, с пропуском. И все. Реальной функциональности больше не несет.

В будущем именно такие чипы вряд ли станут более функциональны. В принципе, они сейчас выполняют определенный ряд задач, и его они и должны выполнять. Но будут появляться и другие модификации, в том числе и активные. NFC-метки, они пассивные, — записал и потом внешним декодером что-то считываешь. Но в будущем можно будет встраивать и активные модули, которые можно будет например подносить к телефону, подключаться к нему и как-то взаимодействовать через чип.

— Как сейчас обстоят дела с протезированием глаз? Иногда появляются новости про бионические глаза.

— Очень слабенько. Фактически это просто имплант на зрительную кору, который стимулирует электричеством зрительный нерв, и у человека могут возникать какие-то определенные образы. До полноценного зрения очень далеко, но тем не менее все потихонечку развивается.

— Кто тогда сейчас эти импланты применяет — кто потерял зрение вообще или кто потерял один глаз?

— Я знаю и таких, и таких.

— Если он транслирует не совсем ясные образы, то человеку с одним глазом это будет только мешать.

— Согласен. Тем не менее эксперименты проводят на всех, кто этого хочет, но, как правило, да, для полностью слепых, в том числе потому, что они могут давать объективную обратную связь.

Как в России получить протез

— Вы часто поднимаете вопрос про доступность протеза в рамках российских реалий. В последнее время были подвижки в этом вопросе?

— У нас нет. Как обеспечивалось, так и обеспечивается.

— Расскажите, пожалуйста, как человек, потерявший конечность, может получить протез в рамках существующего законодательства.

— Ему необходимо в первую очередь получить инвалидность и оформить индивидуальную программу реабилитации — это тот самый документ, который регламентирует, какого типа протез ему рекомендован. Это может быть косметический, рабочий, биоэлектрический, с различным дополнительным функционалом. Это некое ТЗ на то, что нужно человеку получить.

Дальше с этим документом он идет опять же в госорганы и говорит, что вот хочу получить протез. И госорганы занимаются подбором, организацией конкурсов и так далее. Либо второй путь — человек сам находит производителя, который делает нужный протез и вписан в систему страхования, заказывает протез за свой счет, а потом предъявляет государству чек на компенсацию стоимости.

— И, наверное, не всегда компенсируют полностью?

— Да, есть некая максимальная сумма выплат, она каждый год меняется и зависит от последней госзакупки по такому классу изделий в регионе. За сколько в прошлом году купили максимально, столько в следующем году компенсация и будет.

— Помню, что однажды Артемий Лебедев высказывал следующий тезис: если он вдруг потеряет конечность, то просто сядет и загуглит, что делать дальше. Это сейчас настолько все просто?

— В принципе, да. Сейчас все производители и рук, и ног, и все протезные центры, которые закупают из-за рубежа — у всех есть хорошие интернет-ресурсы, где можно почитать и про реабилитацию, и про постоперационное состояние, как тренироваться, как восстанавливаться, как протезы получить бесплатно и так далее. Сейчас все более-менее в Сети выстроено. Когда мы начинали, такого практически не было. Мы в том числе одни из первых начали подробно прописывать и объяснять.

— Есть какое-то сообщество людей с протезами?

— Да, есть. Не знаю, есть ли оно на всероссийском уровне — но у нас есть собственное комьюнити, «Моториканский клуб», наши клиенты и те, кто хотят ими стать. Они друг с другом общаются, делятся опытом, скидывают фоточки, видео. Поддерживают, ходят на мероприятия.

— Сколько сейчас стоит протез конечности?

— Если говорить про роботизированный — от 300 тысяч рублей. Если говорить про наши, то до двух миллионов рублей, если про зарубежные — то до 5—6 миллионов.