«Мирас»: гитары и тофалары - «Культура»

Фестиваль имени Назиба Жиганова — между классикой, новинками и экспериментами

На прошлой неделе завершился шестой фестиваль татарской музыки имени Назиба Жиганова «Мирас». Три разных дня, множество форматов, ограниченное количество публики и большой вопрос — почему в Год родных языков так много поддержки литературе, эстраде, театру, но пока не особо виден пиетет к классике?

«Африканский» Жиганов и Яхин малых форм

Юбилей Назиба Жиганова стал главной темой первого вечера фестиваля: художественный руководитель Государственного симфонического оркестра РТ Александр Сладковский и профессор консерватории Вадим Дулат-Алеев выбрали произведения Назиба Жиганова 1960—1970 годов, в частности, Восьмую симфонию. А чтобы продемонстрировать, как широки были интересы маэстро, в программу включили сюиту из «африканского» балета «Нжери» и, конечно, праздничную увертюру «Сабантуй».

Юбилею был посвящен и второй вечер — в честь столетия Рустема Яхина. Поэтому он оказался во многом песенно-романсным. Зато в его Концерте для фортепиано с оркестром солировала Миляуша Хайруллина, одна из самых перспективных композиторов и пианисток республики. Наверное, второй вечер был самым «легким» из-за обилия вокальной музыки: на сцену выходили Илюса Хузина, Филюс Кагиров, Ильнар Миранов, Ильгиз Мухутдинов, певцы с разной певческой манерой и бэкграундом.

Надо отметить, что в БКЗ тщательно следят за санитарными нормами, множество кресел было завешено указателями с просьбами не занимать место. Вероятно, часть зрителей, по каким-то причинам не пришла, так что зал зиял пустотами. В такое время каждый зритель, по сути, становится подлинным соучастником действа. Вот композиторы внимательно слушают премьеры. Вот семейные пары с разным уровнем внимания оценивают сплоченность струнных. Вот юный зритель радуется, когда в конце, в форме шутки, оркестр под управлением Рината Халитова в честь предстоящего праздника выдает «Марш Красной армии» Сайдашева. Вот женщина на позднем сроке беременности поглаживает живот в ритме вальса...

Сбереги мою музыку

Последний день — это обилие премьер и проб. Наверное, потому и самый ценный. Начинается он с подношения к 130-летию Султана Габаши, который, как известно, симфоний не писал, так что оркестровку его «Кукушки» сделал Ильяс Камал, недавно получивший премию имени Джалиля. Пела Алина Каримова, и прозвучала песня очень нежно и бережно. А еще Камал занялся транскрипцией «Фантазий на татарские темы» Альберта Шарафутдинова для курая (Гульнар Ярмиева) с симфоническим оркестром.

На концерте прозвучали несколько таких произведений. Если в прошлом году на «Мирасе» впервые можно было послушать кыл-кубыз (и хочется слышать эту беспокойную народную скрипку и дальше, и не только на фольклорных концертах), то в этом году таким событием стал концерт для гитары с оркестром Эльмиры Галимовой, в котором солировал Айнур Бегутов. Все-таки и шестиструнку надо вернуть в татарскую музыку в том статусе, в котором она была у шакирдов начала XX века. Прозвучала, разумеется, и гармоника Рустема Рахматуллина в «Танце» Хуснуллы Валиуллина.

Большой вопрос, конечно: когда в концертных залах прозвучат многочисленные произведения, созданные к столетию ТАССР? Благо те новинки, которые показал «Мирас», тоже хочется услышать не единожды. Это, помимо той же Галимовой, симфоническая картина «Зилант» Ильгама Байтиряка с его практически киношными полетами змея. «Казанские истории» Рашида Калимуллина, срифмовавшиеся с «Сенным базаром», финал 12-й симфонии Анатолия Луппова... Если последний виртуозно и отчетливо вписывал в торговую суматоху русские мелодии, то у главы Союза композиторов известные татарские песни буквально вплывают на сцену, и это и впрямь пробирает до слез.

Еще одно явно необходимое направление развития — изучение тюркского фольклора, что было продемонстрировано на примере «Тофаларских напевов» Рената Хакимова. Удивительно, насколько по-разному звучит музыка из одной и тоже большой степи! Здесь уже нет игривости, зато есть суровая степенность. Тофалары, тофы живут в Восточной Сибири, их в 2010-м насчитывалось около 800 человек. Родным языком владеет максимум каждый седьмой. Меньше ста человек. Если все же умрет их язык, то, может быть, останется жить их музыка?..